Говорит Магадан, 9 апреля 2021 г. Попытка федеральных чиновников лишить коренные малочисленные народы Севера возможности заниматься традиционной рыбалкой взбудоражила Колыму. Согласно новому приказу Минсельхоза России, для государства просто исчезли, как минимум три национальности, проживающие испокон веков на территории Магаданской области: юкагиры, чукчи и камчадалы. Этакое “новое слово” в национальной политике. Редакция “Говорит Магадан” сегодня публикует текст интервью с Фирсовой Викторией Ивановной, стажером Управления Верховного комиссара ООН по правам коренных народов, активистом, защищающим права КМНС в Магаданской области. Разговор сложился не только вокруг запрета ловить рыбу в 2021-м году, но и вокруг “выдавливания” родовых общин с рыбопромысловых участков крупным бизнесом.
– Как неоднократно уже заявляли представители КМНС Колымы, этот острый вопрос возник не сегодня. Виктория Ивановна, расскажите, пожалуйста, как это развивалось с Вашей точки зрения, почему все так развивалось и как это можно решить?
– Я считаю, во-первых, этот перечень, который указан Минсельхозом, и на который ссылается новый приказ, который составили федеральные чиновники, не соответствует действительности. В нем указано всего 5 национальностей, которые проживают в Магаданской области. Я подняла данные Росстата – они идут с 1959-го года. И с этого года статистика ведет учет, сколько и какие национальности проживают на этой территории. Тут указывается: русские – 84,13%, украинцы – 6,48%, эвены – 1,73%, коряки – 0,59%, ительмены – 0,40%, чукчи – 0,19%, камчадалы – 0,18%, юкагиры – 0,05%, чуванцы – 0,04%. Обратите внимание, это данные на 2010-й год. То есть, перечень был издан в 2000-м году, и почему включили чуванцев, которых 0,04%, а чукчи и камчадалы, которых 0,19% и которые являются коренным народом области, исключены из списка? Еще юкагиры. То есть обошли чукчей, камчадалов и юкагиров. Они тоже коренные жители.
– И по численности их намного больше, чем чуванцев.
– Да. Я хочу пояснить, у меня мама – чуванка, из села Марково. Там есть такой этнос, то есть, они смешаны с казаками – это чуванцы. И их там очень мало, у них поселение только в Марково. Дальше уже идут чистые аборигены: чукчи, эвены, юкагиры, потом, если взять Магаданскую область – эскимосы, кереки, которые сейчас исчезли. У нас единственный был керек – в администрации работал, Коравье Дмитрий Петрович, царство ему небесное. И тут уже идет противоречие.
Эта ситуация, которая возникла с перечнем, который надо доделать – мы все время пишем, что он неполный, он не соответствует действительности даже на 2020-й год. Куда делись все эти национальности, которые здесь проживали с 1959-го года? Патовая ситуация получается: чукчи, камчадалы, которые не включены в список, они, получается, для государства исчезли? Как они вообще должны жить тут? Рыбой они теперь не могут пользоваться, не могут употреблять ее в пищу? Это же наша культура. Хорошо, те, которые живут в тундре, питаются мясом, но, опять же, их опять ограничили. Рыбное хозяйство у нас является второй отраслью в Магаданской области, а оленеводство – третьей. В 1990-м году было 120 000 голов оленей, это нам дает статистика. В 2020-м году – 24 000 голов. Представляете, какое сокращение? Настал момент, когда у нас шел распад, совхозы посокращали, поуничтожали, и остались аборигены сами с собой. Как могли, так и выживали. Я помню, рассказывали: оленей можно спокойно добыть – привезите ящик водки аборигенам, они отдадут вам голов, сколько нужно. А продукты мало кто вез. Что им оставалось? Спиваться и помирать. Их уже почти не осталось. Единственное, с чем я не согласна – здесь указывается численность народов меньше, чем она была, даже на 1959-й год. Сейчас стало меньше 6-ти тысяч. И в этом приказе – мы разбирались – идут одни сплошные нарушения. Я даже могу их зачитать, чтобы было понятно. В соответствии с этим приказом, коренные жители, не зарегистрированные в национальных селах, не имеют права на вылов рыбы. А если они живут в Магадане? Что это? Это уже запрет на право передвижения? Почему они не могут жить в городе Магадане? Это первое. «Согласно законодательства данный документ лишь устанавливает сроки последовательности административных процедур, традиционно содержит нормы, незаконно ограничивающие права коренных народов. По сравнению с другими видами содержит дискриминационный характер по отношению к коренным народам, занимающимся традиционным рыболовством. В разы увеличиваются сроки рассмотрения заявок». Тут я, кстати, хочу остановиться. Когда я ходила в «Росрыболовство» на Ленина 28, я говорила: вы нам сейчас отказываете в выдаче разрешения на 2021-й год, они говорят – мы сейчас еще не отказываем, но приказ будет в мае. Я говорю: хорошо. Приказ появится в мае, вы начнете отказывать, мы пойдем в суды, пока мы будем судиться – рыба вся пройдет.
– А почему они хотят издать приказ только в мае?
– Они всегда поздно издают. Нас раньше это не волновало – выдавали они нам разрешение в начале июня, и мы успевали их получить – вопросов нет. Но сейчас, когда они нам вывесили это вот объявление, где конкретно категорически указано, что коренные жители, проживающие в Магадане, поселках Сокол, Уптар, Сусуман – не имеют права получать разрешение на 2021 год – как это вообще? Плюс конкретно указано лишь пять национальностей, которые имеют право на это получение, а остальные – нет! Получается, из всего списка у нас выходит запрет не 43% коренных жителей, как Манига говорит, нас в Магадане только 2 000 коренных проживает. Это уже где-то процентов 60 остается без права на добычу рыбы, которая им необходима для питания. Также тут подчеркивается «ограничение на доступ к водным ресурсам в зависимости от места регистрации, что противоречит федеральному закону от 25 июня 1993-го года номер 25.41 «О праве граждан РФ на свободу передвижения, выбор места пребывания и места жительства», согласно нормам которого, отсутствие регистрации не может служить основанием ограничений или условием реализации прав и свобод граждан. Тут четко указано. Получается, Министерство сельского хозяйства диктует нам условия, можем ли мы пользоваться биоресурсами, или не можем. Я посмотрела – у нас получается всего полтора процента от добычи, которую нам выделяют. Кому это нужно? Неужели рыбопромышленникам так не хватает этих полутора процентов от рыбы?
– То есть на КМНС, на все национальности, которые здесь проживают, выделено всего полтора процента?
– Да. От всех квот! Как можно!?
– Это же смешно. И еще из этих полутора процентов пытаться зажимать что-то…
– Кроме того, в начале 2010 года у нас стали создавать родовые общины – для того, чтобы создавать им условия для приобретения техники, и содействия им в ведении традиционного образа жизни коренных народов Севера. Эта идея была хорошая, но не все родовые общины, созданные на тот момент, смогли выжить, так как не всем предоставлялась возможность получить субсидии. И на данный момент родовых общин в Магаданской области осталось очень мало. Сейчас, наверное, осталось примерно 10-15. На рыбопромысловых участках – я сделала обзор – всего 1 родовая община, которая находится на Балаганном, на 7-м плесе. И эту родовую общину тоже выдавливают. Хотя, я узнавала, их было раньше где-то 7 или 8.
– Выдавливают рыбопромышленники?
– Да. Есть в регионе даже люди с депутатским статусом, владеющие рыбопромысловыми участками, которые заинтересованы в выдавливании родовых общин с мест рыболовного промысла. И это они не скрывают!
– Что такое РПУ?
– Это рыбопромысловые участки. Все РПУ находятся у рыбопромышленников, то есть у частных компаний.
– А как они их получили?
– Они подают заявку в территориальное управление Росрыболовства, там устраивают конкурс на этот РПУ, и те, кто больше заплатит, те его и получают.
– То есть аукцион?
– Да. А родовые общины не располагают такими средствами, чтобы участвовать в таких соревнованиях.
– Так родовая община – изначально некоммерческая структура, чтобы она конкурировала с коммерсантами…
– Даже взять поселок Тахтоямск. Ко мне обращались года 2 назад – родовая община воевала. Тахтоямск окружен морем, и только там стоит 5 РПУ, которые занимает ООО «Тахтоямск». Это созданное главой Тахтоямска и ее сыном предприятие. И они все 5 точек заняли. И когда мы обращались в прокуратуру, что они не могут занять ни один участок, прокуратура ответила, что все нормально, все хорошо – все на основании конкурса. Нарушений никаких нет.
– То есть, по большому счету, родовым общинам теперь вообще невозможно получить участок, потому что у них нет финансовых ресурсов, соответственно, они вылетают из этих конкурсов, и теряют места добычи.
– Совершенно верно.
– А про какой временной период Вы имеете в виду, говоря о Тахтоямске и о монополизации РПУ? Какие годы это были?
– Жалобы приходили года 2 назад.
– То есть, 2018-й год?
– Да. И нам предоставили этот официальный список, мы обнаружили везде это ООО «Тахтоямск».
– Я понял. А по Балаганному? Известно, кто там добывает? Может быть, там схожая картина?
– Схожая. Все точки заняты, лишь одна – у родовой общины. Они единственные там держатся. Не знаю, сколько еще они продержатся, потому, что их тоже стараются выдавить с этого участка. И это единственная родовая община, которая добывает рыбу для пропитания коренных жителей из поселков. И ко мне пришла жалоба от этих коренных жителей: «Мы проживаем в поселке Ягодное, Синегорье. Относимся к малочисленным коренным народам севера. Основным рационом питания для нас является рыба, и так всегда было. Однако, приказом от 10 ноября 2020 года номером 596 Министерством сельского хозяйства РФ мы лишаемся права на традиционное питание, так как наше село относится к категории нетрадиционных мест проживания согласно перечня от 08.2009 года». Кроме этого, они пишут:
«Реки в местах нашего проживания зашлакованы тяжелыми металлами золотодобывающих компаний, и рыба в эти воды давно уже не заходит, и мы вынуждены обращаться в родовые общины для добычи рыбы на традиционное питание. А теперь этим приказом мы вычеркнуты из списка на право добычи рыбы. Мы обращаемся к Вам за помощью и защитой прав коренных народов севера. Как нам выживать в условиях севера без традиционного питания?»
У меня есть список – под этим подписались 49 человек. Я сейчас готовлю доклад по этому вопросу, по этому приказу, который мы считаем незаконным и необоснованным.
– И куда Вы его планируете направить?
– Я, как представитель ООН, прошла стажировку в Женеве и в Москве на статус стажер Управления Верховного комиссара ООН по правам коренных народов – в 2017 году. Но, дело в том, что сейчас-то мы существуем, несмотря на то, что мы вычеркнуты из реестра. Мы как работали, так и будем работать. Коренные жители продолжают обращаться к нам с жалобами. Кроме этого, мы являемся членами «Абориген форума», который находится в Москве, и они конкретно взаимодействуют со штабом ООН в Женеве и Нью-Йорке. Я с ними на связи. Есть программа, с которой мы работаем, и по этой программе нам часто присылают вопросы – понравилась ли стажировка, как у вас относятся к коренным. Они постоянно интересуются. И был вопрос – есть ли у вас геноцид? Мы писали – да вы что, какой геноцид? Нет у нас геноцида. Потому, что когда мы были на стажировке и слушали, как живут люди в Африке, в Латинской Америке, в других странах, мы были в шоке, что они бесправные. Мы думали – мы защищены, у нас же федеральный закон, который нас защищает! Оно так и было!
– Оказывается, можно издать указ какому-то министерству – и плевать хотели на федеральный закон.
– Да! И получается, они не придерживаются никаких нормативно-правовых актов, они просто взяли на себя функцию того, что они могут запретить коренным передвигаться, ловить рыбу, хотя испокон веков они этим занимались.
– Слушайте, а почему всего лишь приказ Минсельхоза вдруг стал более действенным, чем федеральное законодательство? Почему на него начинают ссылаться местные – Росрыболовство, например, то, что Манига рассказывал. Они ссылаются на приказ и говорят – «до свидания». Какой приказ, если есть федеральный закон?
– Вот поэтому мы и пишем! Сейчас еще Ола обратилась к Президенту, в прокуратуру, в Федеральное агентство по делам национальностей, на незаконность этого приказа.
– Теперь какой-нибудь отдел может написать распоряжение, и это распоряжение будет отменять федеральный закон?
– Получается так.
– Это просто какой-то нонсенс.
– Наша администрация области взялась за голову – а что вы взялись за голову? Тут ничего страшного нет – отменить это несложно.
– Кто подписал, тот его и отзывает.
– Позиция губернатора Колымы хорошая, но непонятно, почему наше теруправление Росрыболовства так ухватилось за этот приказ? Это что, получается, этим промышленникам мало рыбы? Или мы уже бельмо на глазу у теруправления? Хотя они заявили так: да, такая ситуация создалась, но, наверное, эти квоты, которые в этом году не получат коренные, мы дадим рыбопромышленникам, и они их обеспечат этой рыбой. Какой рыбой? Когда рыбопромышленники нас обеспечивали рыбой? Они выдадут в конце года замороженную страшную рыбу. Летом мы не сможем ею пользоваться. Конечно, можно ее покупать – но не все смогут это делать, малообеспеченные коренные жители не смогут, им это сложно. Приобрести рыбу сейчас стало дороже, чем мясо, а это их основной рацион. Поэтому мы не понимаем, почему нельзя отменить этот приказ, зачем такой ажиотаж создали? Этот приказ противоречит всем законам. Действительно, как будто настроен на уничтожение, как будто какой-то геноцид.
– Мы уже сделали 2 публикации в вашу поддержку на «Говорит Магадан», и, так как это интернет-газета, люди комментировали данный материал. Мнения разделились. Некоторые люди, рыбаки, ополчились на КМНС, и есть нехорошая оценка – мол, наконец-то такой приказ приняли. Пишут: «Лимитками» они раньше торговали, а теперь у них их хотят забрать – и правильно». Как вообще к этому можно относиться?
– Я считаю, что люди, пишущие такие отзывы – это не магаданцы, а те, кто не понимает эту ситуацию, кто никогда не общался с коренными и не знает их. Их в Магадане, к сожалению, много.
– Их уже даже большинство, потому что старые магаданцы все уехали.
– Раньше между русскими и коренными всегда дружба была. Помню, звонили – я лечу на материк, мне нужна рыба. Не вопрос – приезжайте и забирайте. Всегда помогали друг другу. Поэтому я не обращаю внимания на такие комментарии.
– Откуда это?
– Это – некомпетентные люди, не магаданцы абсолютно. И это не единственный случай. Народ какой-то озлобленный стал. И чем дальше, тем хуже.
– Скажите, где-то год назад или, даже меньше создали центр управления регионом. Не обращались туда Вы, или, может, кто-то из Ваших коллег?
– Я даже не слышала о таком центре.
– Сокращенно ЦУР. У них не ведется личный прием, они мониторят все соцсети, все, что в интернете – Одноклассники, Twitter, Whatsapp, Facebook. И критические материалы привлекают их внимание, они собирают жалобы. Правда, данный приказ-то федеральный.
– Да, так бы мы сразу обжаловали.
– А при территориальном управлении нет такого органа, как общественный совет? Тогда надо было бы поставить вопрос, чтобы от вашей организации был включен человек.
– Совет, мне кажется, есть, туда даже вроде бы был включен Манига.
– Но от совета есть толк, если участники активные.
– Да, а этот совет – полностью пассивен.
– Виктория Ивановна, а какие действия вы предприняли как представитель ООН по правам коренных народов, для решения этой проблемы?
– В настоящее время я обратилась к Генеральному прокурору Российской Федерации и в прокуратуру Магаданской области в связи с изданным незаконным приказом Минсельхоза РФ от 10.11.2020 г. Будем добиваться его скорейшей отмены.
