Говорит Магадан, 12 июля 2021 г. В редакцию нашего издания обратился общественный активист, кандидат социологических наук, доцент, журналист Олег Дудник и предложил опубликовать свой материал по результатам поездки в поселок Омчак Тенькинского района. Побывал он в Омчаке по приглашению местных жителей, обратившихся к нему за помощью в придании огласки сложившегося бедственного положения.
Суть “крика о помощи” – люди просят их переселить из разваливающихся домов Омчака, который все больше напоминает поселение-призрак, несмотря на то, что в нем проживает около 200 жителей. Так же, как и на Атке, желания у жителей Омчака простые: им по 60-70 лет, они хотят жить в Магадане, или получить нормальную денежную компенсацию, которая позволила бы им купить приемлемое жилье на “материке”.
Фрагмент беседы (в основном монолога местных жителей) в Омчаке мы сегодня предлагаем вашему вниманию.
– Дома наши валятся все давно. Вот смотрите: у нас дома все признаны аварийными в 2018 году. Нам предлагают взамен только Усть-Омчуг, Олу и Сокол. Если нет – 4500 руб. за квадратный метр компенсации. То есть выбора вообще ни какого нет! Выбирайте из этого что-то одно. Но здесь нечего выбирать! Люди просто бросают все, что есть и уезжают. Много людей просто умирают. Кто умер, кто уехал… Вот заходит ко мне женщина в магазин и говорит: как вы здесь выживаете? Я не понимаю – как понять, выживаете? Мы здесь живем… А она: не знаю, вы здесь просто выживаете… А чего же вы сюда приехали тогда?
– Так они все сюда приезжают за зарплатой! А чего им не ехать? Они приехали, им дали спецодежду. Им дали койку. Им дали обед, завтрак и ужин. Им дали зарплату хорошую. Они с этой зарплатой едут на «материк» – там они богатые, они имеют все, а мы – нищие! Мы на такой богатой земле живем – мы имеем золото, олово, медь, серебро, рыбу – а мы нищие! Мы все хуже, и хуже, и хуже живем. Мы не знаем, что делать, как нам быть.
– И за столько лет, вот мужья наши, еще на Матросова работали. У меня муж – сначала в проходке, потом он – взрывник. Потом пришлось уехать, в каком году начали закрывать нас? В 2004-м. Сюда переселили, нам дали квартиру – спасибо! Но ему пришлось уехать на «Джульетту», чтоб заработать. Набрали других, понимаете? Почему наших мужиков не оставили здесь работать? Которые знают всю эту работу. Просто обидно! Мы здесь живем 35 лет, муж вообще у меня почти здесь родился. Неужели мы не заслужили нормального жилья? Если вы добываете здесь для государства золото и все остальное – дайте нам дожить по-человечески! Нам по 60 лет уже, мы хотим пожить. Почему нам не дают ничего? Не дают ни федерального переселения, ничего. Мы что, не заслужили ничего? Я думаю, мы заслужили.
– А мне вот интересно, почему же не признают поселок неперспективным? Знаете почему? Потому, что здесь есть градообразующее предприятие. То есть – «Полюс Магадан». Хорошо, «Полюс Магадан» тратит такие большие деньги на привоз людей сюда и потом отвозит отсюда на «материк»… Ну дайте вы тогда местным людям какую-то сумму, чтобы они могли поехать и себе купить жилье! Мы забудем за все это! У нас связи нет, я не знаю, как вы дозвонились? У нас уже сутки нет связи. У нас МТС – ни интернета нет, ни телефонной связи… Мы не можем никуда дозвониться. Мы грешим на телефоны, а фактически нет связи. Нам никто не хочет ничего делать – вот только сейчас здесь немного дорогу сделали. Вы доедете до Усть-Омчуга – вы сами ахнете. Просто издевательство. Кинули нас на выживание – выживем или нет. Выживешь – хорошо, не выживешь – помрешь, закопают. Все, весь сказ.
– А есть у вас в поселке своя администрация?
– Есть. Но дело все в том, что этот человек ничего не решает. Понимаете, она ничего не может сделать. Она не глава, она сейчас главный специалист. Но она ничего не может. Уже так: что-то надо решить – люди сами на телефон, звонят в Усть-Омчуг, чтобы что-то решить. Иначе ну никак. Ничего. Или нет полномочий у нее, потому, что она не глава. Или как это правильно называется. Если глава района ничего не решает, что может этот человек решить? Ничего абсолютно.
– А что из социальной инфраструктуры в поселке есть у вас? Вот я вижу машину «Скорой помощи»…
– «Скорая» есть, да. Больницы нет, «Скорая» есть.
– А что еще? Школа?
– Школа есть, там детей 20 вроде.
– У меня в садике двое детей всего. Я – была воспитателем в детском садике. Все, нас соединили со школой уже.
– А вам говорят о том, что скоро закроют садик, например?
– Нет, они закрывать не хотят.
– А я вам скажу, почему. Они не хотят закрывать ни поселок, ни школу, вообще ничего. Почему? Потому, что идут, помимо того, что государство дает какие-то дотации на Магадан, Магадан дает дотации на поселки. То есть – какая-то помощь. Нам предлагает глава района отсюда переехать в Усть-Омчуг с пропиской Омчака. Не выписываясь. Если мы не выпишемся, поселок, фактически, по документам – существует. Они получают денюжку, а денюжка куда уходит? Поэтому им невыгодно закрыть поселок. Им нужно, чтобы был хотя бы один человек в поселке прописан, но, чтобы был он прописан.
– Если не будет нашего поселка, последнего, значит, не будет Тенькинского городского округа, я так понимаю. Мы последние, которые все это держат.
– Тогда его присоединят к Хасынскому району.
– Вы знаете, сколько сейчас населения по всему району? Я статистикой 7 лет занималась. Сейчас – где-то около 3 тысяч человек. В районе! Это Мадаун, Усть-Омчуг, Транспортный, Гастелло и Омчак. 5 поселков – всего нас около 3 тысяч.
– Мы не овощи какие-то, чтобы нас пнули ногой, и мы развалились. Вопросы были, есть и будут. До тех пор, пока мы здесь живем. И проблема не менялась и не меняется. А мы бы хотели изменений в лучшую сторону. Ольга Алексеевна (Бархатова) на днях сказала, что губернатор ходит в Москве по кабинетам и выбивает деньги. Миллиарды. Я согласна. У меня дети в Магадане живут. Внучка старшая с двумя детьми. В съемном жилье. Сын взял ипотеку, но за это надо 20 лет платить! Здесь, на Молодежке, ул. Новая 16А, дома нет уже 5 лет! Дома нет, а им жилье никто ничего не дает. В Усть-Омчуге – дети молодые, внуки, взрослые уже, старшей внучке 27, младшей будет 21. Им семьи заводить, а у старшей уже семья с детьми и мужем, куда им идти жить? Зачем ей Усть-Омчуг нужен? Она институт закончила, у нее там работа, мальчик идет в 3-й класс, девочке 5 лет, она ходит в спортивную школу и на танцы. Что тут можно делать? В Усть-Омчуге чем заниматься? И мы ничего не можем добиться. Бережной был главой у нас в районе. Бережной нас кормил-кормил, сейчас он министр строительства и ЖКХ. Просила за инвалида – Стоян Ирина Владимировна. Уже 5 лет прошу. Вот этот дом, который разбирают, уже наполовину его разобрали. Просила – дайте ей хотя бы однокомнатную квартиру! У нее энцефалопатия и она инвалид 1-й группы. Фактически не встает. Ей нужна отдельная квартира! Так бы она начала хотя бы двигаться. 5 лет – ни в какую, никак. Сейчас даже Бережной с нами не общается. Даже Бережной! Мы ничего не знаем, просто, как знаете, отрубленные от мира всего. Мы не знаем, что делать. Кому будут предоставлять, где будут предоставлять, что будут предоставлять… Ну зачем мне на старости лет, или ему, или ей – вот этот Усть-Омчуг? Или Уптар? Правильно говорит Ольга, что нас как будто этапом, как быдло какое-то, хотят загнать в этот Усть-Омчуг. Никому он не нужен. Медицины в Омчаке нет. Какая медицина? Медсестра на «Скорой»? Врача нет, фельдшер с Транспортного ездит 3 раза в неделю. Чтобы посидеть на приеме или проведать больных. Все. Интернета нет, у нас кабель валяется под колесами вдоль трассы. Под бульдозерами, под колесами, вот это вся наша связь. Никто ничего до ума не доводит.
– У нас желание одно: выехать достойно отсюда. Детей учить надо, и самим хочется достойно пожить.
– Поселок полностью пришел в непригодность. Еще год-два – поселок рухнет. Дома рухнут сами по себе.
– У меня сын говорит: мам, а это что такое за звуки? У меня пианино стоит, и стенка по-тихоньку выпирает, дзинь, пианино отодвинулось, дзинь – отодвинулось. И под вот этот ты ложишься спать. Это очень страшно. Было такое, когда в школе у нас пласт упал, хорошо, дети все были на площадке. Лет 5 назад. Они наверное, этого ждут, чтобы на меня упало что-то, и потом они зашевелились? Извините, но так нельзя. Мы заслужили хорошего отношения к себе!
– Они ждут, чтобы мы или все бросили здесь и сами уехали, или поумирали здесь сами… Кто-то уехал сам, кто-то остался. Как сказал Ревутский, что многие хотят здесь остаться. Так пускай построит дом, один-два, для тех, кто хочет оставаться. А остальные пускай уезжают, я считаю так. Нас на работу не берут. Вот давайте, допустим, я попробую на Матросова устроиться? Меня никто не возьмет, мне сразу откажут. У меня сын, 29 лет, написал анкету на Матросова, 29 лет! И ему пришел отказ, потому, что сказали: пропишись на «материке», и мы тебя возьмем! Вот и все. Он местный. Что теперь делать?
– Из местных в «Полюс Магадан», «Полюс Логистика» нет никого почти из местных. Только несколько человек. Всех людей стараются изжить. Ищут любые способы. Сейчас вцепились в эту вакцинацию. Не провакцинируешься… Просто давят на людей. Ты обязан, ты должен… Зарплаты поурезали. Жить невозможно. Цены растут. За электроэнергию, что Носов сказал, что добился дешевле, так мы вообще должны копейки платить… Не Китай должен пользоваться за рубль двадцать, а мы должны пользоваться. А мы какой пользуемся электроэнергией? Почти 4 рубля – это тоже для нас дорого. Весь Дальний Восток – 3 рубля, 2,80, 2,50 – где как. А мы – почти 4! Да, было бы сейчас 6 рублей, было и так – 5 с копейками… Мы не знаем как быть в этой ситуации. Куда не пишем – один и тот же замкнутый круг. Так вот и ходит по кругу бумага, все, больше ничего. Мы ничего больше не можем сделать.
– Вот ему 70 лет. А он – здоровый мужик! Он может работать. Его взяли и все: иди, гуляй!
– Я 20 лет на руднике. Говорят: 70 лет, а мы 65 – уже отсеиваем. Пора и вам сваливать. На пенсию тут невозможно прожить. Конечно, я попробовал – на 10 дней хватило…
– А надо в первую очередь заплатить квартплату, электроэнергию, мусор… Техобслуживание – мы не должны его платить фактически. А мы платим, и, сказал Ревутский, вы что, ребята, хотите слесарей, которые есть, оставить без зарплаты? Ну не надо их лишать… Ну извините! Я 1300 руб. плачу за что? Каждый месяц. Я же каждый месяц его не вызываю, или каждый день, этого слесаря, чтобы он мне форточку починил, дверь или трубу что-то сделал. Этого нет!
– Крылечки сами чистим, где-то что-то сломалось – сами ремонтируем. Все сами. А мы еще и платим за техническое обслуживание. Я уже предлагала главе района: ну давайте хотя бы 50 %! Ну не все 100… «Вы что, хотите лишить людей зарплаты?» Подождите, но я на 20 тысяч тоже не могу всех обеспечивать! Или она, или он…
– У меня муж все делает сам. И прочищает, и всю эту гадость вытаскивает…
После посещения Омчака и встречи с местными жителями посещает ощущение безысходности. Дело в том, что ситуация в поселке только деградирует, причем уже много лет подряд. При этом есть большое частное предприятие, зарабатывающее серьезные прибыли на добыче золота. Но, в отличие от советских времен, теперь этот факт не означает для поселка и его жителей абсолютно ничего. На переселение людей по ранее принятым и еще действующим программам денег не выделяют много лет. Работы почти нет в поселке, цены – “албанские”. Бараки, иначе их не назвать, в которых живут люди – разваливаются. В общем, уровень социального напряжения в Омчаке – выше, чем в магистральных ЛЭП.
